2
         
сальников рыжий кондрашов дозморов бурашников дрожащих кадикова
казарин аргутина исаченко киселева колобянин никулина нохрин
решетов санников туренко ягодинцева застырец тягунов ильенков

АНТОЛОГИЯ

СОВРЕМЕННОЙ УРАЛЬСКОЙ ПОЭЗИИ
 
1 ТОМ (1972-1996 гг)
    ИЗДАТЕЛЬСТВО «Фонд ГАЛЕРЕЯ»    
  ЧЕЛЯБИНСК, 1996 г.  
     
   
   
         
   
   
 

ГРУППА «ИНТЕРНАЦИОНАЛ»

ЮЛИЯ КРУТЕЕВА

Крутеева Юлия Владимировна, родилась в 1966 году в Златоусте Челябинской обл., публиковалась в журнале «Урал» и самиздате. С 1987 года участник группы «Интернационал». Живет в Свердловске.

ГАЛИЛЕЙСКАЯ ВОЙНА (1986)

Где был Генисарет, одна вода.
Там тишина с водой наполовину.
Там тишина и сон. Идут года.
Идут года. И только воды стынут.

Одна вода. И мой Генисарет.
Где шум повозок, тихие фонтаны?
И крыши тонкие домов, и звон монет?
И звон подков, и белые сутаны?

Где был Генисарет - одна вода.
Вода огромна. Небо поглотила.
А мне туда... Как мне попасть туда?
Нет ни звезды, ни дома, ни могилы

* * * (1988-89)
Не дробятся ветра в лабиринтах квадратных дворов
Но как в раструбах чёрных хрипящим наполнившись звуком
Бороздят по снегам рассыпаясь по наледи стуком
Словно гулкая стая сторукая свора воров
В

ечерам здесь лежать погрузившись до ночи во мрак
И дымам расползаться кипя по безликим равнинам
И кружить и кружить разрастаясь подобно лавинам
И толкаясь по брёвнам считать за бараком барак

Здесь зима но каркасы цехов не уходят под снег
Не укрыть холодам этот строй трёхэтажек убогих
То не зона не лагерь не выселки - город двуногих
Заработавших чёрным трудом этот чёрный ночлег

В этом городе шорохов шелест случайных свечей
Словно траурный шум по растерзанным ветром надежде
Ни забыть ни заснуть ни узнать кто здесь царствовал прежде
Меж ноябрьских ветров среди чёрных бесстыдных ночей

* * * (1992)
Ехал грека через реку
По реке скользили листья
Плыли тучи Ветер к снегу
Осени повадки лисьи

У реки качались лоси
Рыщет ветер пьёт из лужи
Осени повадки пёсьи
Ожиданье скорой стужи

А по речке плыли мысли
Отгоняя небо тростью
Август кончился И осень
По воде толкает плотик

По теченью плыли рыбы
Плавниками чуя струи
И вдали неровным строем
С берегов сползали срубы

Рыбий хвостик Мост над речкой
Льются вёсла Первый иней
Человечек с трубкой печкой
Плоскодонка след олений

Облака по речке Осень
Ветер к ночи Время снега
По реке свистят полозья
Едет грека через реку

* * * (1990)
Научусь спокойно смотреть на небо
Подудев в трубу заживу не целясь
На эолов зов словно рыба в невод
Поплыву неслышно под звёздный шелест

То полночный бред спелый яд гордыни
Но качнётся в небо зрачок звериный
Так мечты пустые влекут поныне
В серафимы ли в ласточки всё едино

Что вы вьётесь ангелы да свистите
Отыскать бы птичий ваш след над бездной
Где звезда крылатых скрипит в зените
Это жизнь над жизнью град небесный

Колоколенка-горлица кликом хлынет
Хохотнёт и дрогнет нептичьим веком
Здесь державный ветер сечёт полыни
Да верблюжий люд что живёт под снегом

Век твой меньше свиста и дня короче
И дела во мгле и огне недолги
Как пришло на ум пепел чёрной ночи
Мерить путь светил на своей двуколке

По ветрам до смерти ищи иного
Не подобье божье но прах от праха
И увидишь свет и услышишь слово
И на землю сможешь взглянуть без страха

* * * (1994)
Птичка перелётная
радость мимолётная
спит дорога длинная
и трава холодная

Память ляжет инеем
дышат тени синие
и звезда качается
над трамвайной линией

Спишь. И сон как вишенка
катится. И башенка
за окном. Колышется
занавеска-неженка

Льёт волна полночная
тишину привычную
ночь как свечка тёплая
и как воск прозрачная

Утро будет долгое
лето будет иволгой
Спит луна как девочка
с облачною чёлкою
Лишь будильник щёлкает…

ПОСВЯЩАЕТСЯ ХОЛОДАМ (1994-95)
Имяреку тебе...
И.Бродский

Тебе, имяреку, в костюме при кейсе и ксиве
шальному стрижу, залетевшему в зимние страы
тебе, иноземец, должно быть, покажется странным
что мне этот город холодны стократно красивей

твоих скандинавских столиц, нидерландских предместий
всех благ твоей жизни и тёплого ветра Гольфстрима
Покуда ты плыл в небесах словно тень серафима
над сонной Землёю в холодном дыханьи созвездий

что ты разглядел, к темноте привыкая глазами
лишь чёрные звёзды и белые гроздья морозов

ты сышал, как птицы ночные свистят парозы
да с волчьей тоской холода голосят над лесами

Держи на Норильск, мотылёк, к ледяной колыбели
полночных ветров и упав на холодном причале
глотни же земли заполярной студёных печалей
взлядись в эту пляску снегов облаков и метелей

Дыхание хвои и горькое марево гари
легко ли похмелье случайным залётным скитальцам
сомкни над озябшей свечою холодные пальцы
белёсый балтиец с гусиным пером, Олеарий
.............................................................................
Живи куда хочешь в любые земные пределы
без шляпы гуляй и глядись в серебро по субботам
желаю тебе... извини, мне пора на работу
стихи написать это, знаешь, всего лишь полдела...

 

ЕВГЕНИЙ РОЙЗМАН

Ройзман Евгений Вадимович родился в 1962 году в Свердловске, публиковался в журналах «Аврора», «Юность», «Урал» и самиздате. В 1988 году организавал поэтическую группу «Интернационал» и вёл активную самиздатскую деятельность. Живет в Екатеринбурге.

* * * (1986)
Все давно уже плоды с дерева сорваны,
А которые не сорваны - надкушены.
Мне плевать, куда идти, в какую сторону,
Только вы меня, пожалуйста, не слушайте.

Зря рождавшийся и живший понапрасну,
И рассыпанный совсем, как горстка риса,
Вдруг пойму, что вот, пришёл к Экклезиасту,
А Экклезиаст уже написан.

* * * (1986)
На столе скворец клевал
и крошил табак
на тарелочке лежал
грустный пастернак

Доносился ветра свист
веточки дрожали
и упал с берёзы лист
его ференц звали

А над речкою стоял
невесёлый парк
по дорожке там шагал
его звали марк

А скрипач играл играл
спрятавшись на крыше
и шагал себе шагал
выше выше выше

* * * (1988)
В Империи развал. Шумят рабы.
Спартак в ударе. Просветлели лица.
Но чучело Вождя в плену томится.
А из провинций всё текут гробы.

Окраины бурлят. Им отделиться
Хотелось бы. Кто в лес, кто по грибы -
Куда угодно. Лишь бы от судьбы.
И император волен застрелиться.

Сенат прогнил. Лишь выправка да спесь.
Все скурвились. Пора срывать погоны.
Из Сирии выводят легионы.
Всё правильно. Они нужнее здесь.

Империя, как тот презерватив,
Что пацаны всем скопом надували,
Вот-вот взорвётся, матушка. Едва ли
Империю спасёт инфинитив.

Что делать? Сам не знаю. Но держись.
И утешайся запрещенным средством.
Поэту не к лицу спасаться бегством.
Но всё же крикнуть хочется: «Ложись!»

* * * (1988)
Спаси меня, Боже,
потому что воды дошли до души.
Псалом 68/69

Услышь узнай и помоги мне Бог
Вот до души объяли меня воды
Влекут в глубины и в водовороты
Скользит Земля уходит из-под ног

От вопля моего я изнемог
Теснят меня неправые народы
Один я между них и нет исхода
И нет пути Но множество дорог
Спаси меня Не дай меня увлечь
Течению На дно не дай мне лечь
Мне смены нет Моя подходит старость

Внемли Господь вступись за свой народ
Дай устоять закрой хулящий рот
И пусть Твоя на них прольётся ярость!

* * * (1988)
Каменеву, Томскому, Рыкову, Пятакову,
Радеку, Бухарину, Зиновьеву многим другим

... А Троцкого люблю. И мне плевать
О чём кричит кирпич, ворчат плебеи.
Молчать рабы! Мой голос не слабее.
Большевики, учитесь воевать.

Учитесь жить, где жить - не выживать.
Теперь ещё спокойнее и злее:
Простите мне, но я вас не жалею
Большевики. Учитесь умирать.

Теперь на шёпот, чтоб никто не слышал.
Когда поймёте - скажете. Тогда
Мы переименуем города.

Теперь ещё спокойнее и тише.
Горнист умолк, поникнув головой.
Будёновцы, будёновки долой.

* * * (1989)
Когда-нибудь настанет снег.
Настанет лёд. И реки станут.
И эти времена настанут.
Не хочется смотреть вперёд.

И безнадёжно и обидно
И хочется смотреть назад
Так далеко, куда глядят
Глаза. И ничего не видно.

* * * (1989)
Нет сквозняков. Заклеено окно.
Опёрлись руки. Приподнялись плечи.
Прохожие спешат. Конечно, вечер.
Хотя не вечер, но уже темно.

как хорошо, что высоко есть Бог.
Жизнь перестанет и придёт другая.
Всё движется, не покладая ног.
И катится, колёс не покладая.

* * * (1989)
Остановился недолёт
Не долетая перелёта
В болоте залегла пехота
Ушла Армения под лёд

А за окошком дождик льёт
И просыпаться неохота
Но поднимается пехота
И отправляется в полёт

Да из болота без билета
Без топора и пистолета
И нет как нет конца войне

А я один я не в пехоте
Я пребываю в недолёте
На стыке бытия и не

К СТИХАМ ИЗ АРХИВА (1989)

Я отбываю на Родину. Я отбываю на Родине.
В натуре браток отбываю И потому обрываю...
А что ты смандячил кисляк - я и сам одноногий.
И некуда жить, как ни странно, мы оба не плачем,
Не хнычем, не хочем, и, впрочем, нимало не значим,
И снег освещённый летел вороному под ноги...

А я не взял ничего - налегке собирался
Да всё потерял, разменял - небогата утрата.
А впрочем, браток, отвали, я же выдумал брата.
Давай, отвали, обойдусь, я один пробивался.

А как ты хотел, дурачок, этот мир - рукопашный.
Ты всё ещё здесь? Отвали, я же выдумал брата.
А впрочем, ты понял, братишка, актёрам не страшно,
А вот каскадёрам, я думаю, тем страшновато.

Я двигаюсь ощупью, я на лету спотыкаюсь,
Когда волоку за собою тяжёлую стаю.
Ты веришь, браток, гадом буду, я даже летаю.
Ты понял, летаю! Но, правда, потом просыпаюсь...

А впрочем, х..ня, всё х..ня, потихоньку прорвёмся.
Когда и куда - я не знаю, ты тоже не знаешь.
Я рылом не вышел. Я вышел лицом. Опознаешь,
Будёновку снимешь. Но поздно... На этом прервёмся.

* * * (1989)
(Полёта нет. Окончился полёт.
Разбег устал. Полёт не начинался.)
Разбег не знал. Полёт не намечался.
Разбег устал. И больше устаёт.

Всё дальше от полёта отстаёт.
Отстал, остановился и остался.
Ещё не зал, что навсегда расстался.
Разбег бежит. И всё. Летит полёт.

Полёт летит. Разглядывает небо.
Полёт уверен, что разбегом не был.
Разбег у кромки поля, чуть дыша,

Остановился. Глаз не поднимает
И горько плачет. И не понимает
Чем это он полёту помешал.

* * * (1989)
Я так безнадёжно мечтал дотянуть до весны
И лета дождаться. А осень явилась сама.
Ты знаешь, мне снятся порой центробежные сны,
Я враз просыпаюсь и вижу, что скоро зима.

Какое ты право имеешь чужое дарить
Добро - не добро, только каждый горбом наживал
Своим - не своим, я не знаю. О том говорить
Не хочется вовсе. А то б я тебе разжевал.

Я так же, как ты, презираю Советскую власть,
Но мне не решать ни за деда и ни за отца,
Заведомо зная, что ей предназначено пасть
(Мне некуда деться), я с нею пойду до конца.

Я погорячился и больше не буду про то,
Мы оба не правы, и я разжимаю кулак.
Но глядя на эту х..ню, я краснею, браток,
Мне по..й, что скажут. Я просто краснею за флаг.

КОСВЕННЫЕ СТИХИ (1991)

... И далее, как на душу положит
Так всё легко на чистом поле ляжет
И прошлое ушло и не тревожит
Не лижет и не гложет и не вяжет

И всё. И оттолкнулись и забыли.
На всё забили. Просто зае....
Когда умрём - расскажут: жили-были
А как бы жил я! если б не убили

Оставь её, мы полетим на волю
Стол ласточка стилет кусочек стали
Прости, я о своём. Из-за него ли?
А мы могли. Но всё-таки не стали.

Да нет же, нет, я не ищу покоя
Ну что ты там увидишь пролетая
Над тёмною заснувшею строкою
Где Огонёк и Гаянэ и Гая

НЕВЫДЕРЖАННЫЙ СОНЕТ (1989)

В большой стране мутнотекущих рек,
Где каждый сострадания достоин,
Надменый раб и ослеплённый воин,
Случайный царь и редкий человек,
Где строят пирамиды из песка,
Где сумрак вечен и снега не тают,
Где вслух войска по осени считают,
Где входят и выходят войска...

И я там рос... Я задушил обиду.
Приди ко ме, я сам к тебе не выйду.
Взгляни обратно - близнецы столетья.

... Ступеньки. Руку дай. Не торопи.
Там свет перегорел. Не наступи.
Я здесь вчера рассыпал Междометья.

* * * (1989)
Стихи пузырятся в строке и текут на Восток
Не ориентируюсь и направляю на запах
Я вправо упёрся и следует дальний бросок
Налево над городом поверху снова на Запад

Стихи это кровь а строка - я хотел - кровосток
Стихи это кровь и на вкус и на цвет и на запах
И строки как реки текут и текут на Восток
И вспять повернутся и вновь возвратятся на Запад

Движенье каретки даёт перелёточный звук
Течение Запад-Восток задаёт амплитуду
Стихи заметались но движутся строго на Юг
И только на Юг Прямо с Севера и отовсюду

И лишь у евреев всё движется наоборот
С Востока на Запад Бросок на Восток и по кругу
И снова с Востока И Слово с Востока идёт
Но как бы то ни было к Югу и к Югу и к Югу

* * * (1990)
Белый туман. Предрассветная тишь.
Тишь (куда денешься?) да благодать.
Как ни глядишь - никого не видать.
Да и вообще - никого не видать.

Хочешь, не хочешь - вокруг никого.
Да ты не понял - не здесь, а везде.
Кроме тебя. И тебя одного.
И твоего отраженья в воде.

* * * (1990)
Итак, всё решено. Мы остаёмся.
Не едем. И уже не торопись.
Пусть тот, кто хочет - катится. Катись
И ты туда. Мы как-нибудь прорвёмся.

А если не прорвёмся, то прервёмся.
Кому она нужна такая жизнь.
А не нужна - возьми и откажись.
А что до нас - мы как-нибудь прорвёмся.

Не торопись и доводы сложи.
Всё решено, и мы не побежим.
И не затем, что вдалеке не слаще.

Кто выжил здесь, тот ко всему привык.
Но как оставить русский мой язык.
Боюсь уйти. Они его растащат.

* * * (1990 )
Пойдём по Стрелочников - прочь
Непроходимыми дворами
К вокзалу шумному, где ночь
Зачёркнута прожекторами.

В моём кармане ключ-тройник
И ножик, и немного денег.
Пока не видит проводник,
Давай куда-нибудь уедем.

Туда, куда ведут пути,
Где не жирафы, а медведи.
Мы никогда не полетим,
Поэтому давай уедем...

* * * (1990)
Коршун чертит круги Над моей страной
Вьюга злая поёт я не верю в победу
Жду беды и беда не обойдёт стороной
Итак из этой страны я никуда не еду
Что продолжать когда я уже всё сказал
Помнишь «умри Денис» - вылетит не поймаешь
Ты не смотри что я тоже пришёл на вокзал
Я провожу тебя (пауза) - понимаешь?

Что понимаешь ты там на другом берегу
Мне уже не смешно волки идут по следу
Знаешь как не страшно но всё же не побегу
Я бы ещё успел Я никуда не еду

НОВОГОДНИЙ СОНЕТ (1993)

Да успокойся нет такой страны
Где настежь всё кингстоны люки краны
Границы острова и океаны
Да ладно лишь бы не было войны

А как же от тюрьмы да от сумы
Далёко ли братан? Да в партизаны
А как ответят западаные страны
Да Бог с ним Чтобы не было войны

Пока не видно ни конца ни краю
Уже соседи вещи собирают
Да полно как узнаешь наперёд

Судьбу как и страну не выбирают
Гробовщики ладошки потирают
А Дед Мороз Снегурочку е...

 

ДМИТРИЙ РЯБОКОНЬ

Рябоконь Дмитрий Станиславович родился в 1963, в Березовском Свердловской обл., публиковался в ж-ле «Голос» и самиздате. С 1988 года участник группы «Интернационал». Живет в Екатеринбурге.

* * * (1987)
Кустами скрытая могила,
Оградка ржавая, скамья.
Там жизнь мне с кем-то изменила,
Здесь с вечной жизнью в мире я.

Крест деревянный, надпись стёрта,
Две поллитровки на столе.
Там - я припёртый и простёртый.
Здесь - счастлив и навеселе.

Вот кто-то лёгкою походкой
Нас поманил - наверно, в рай...
И хлещет, хлещет, хлещет водка,
И хлещет водка через край...

* * * (1988)
Рубашка светлая, крахмальная,
И брюки тёмные со стрелочкой.
Я у гостиницы «Центральная»
Свидание назначил девочке.

Надраил туфли чёрной ваксою,
Навел пробор безукоризненный.
Не поступлюсь высокой таксою
За интерес глубокий, жизненный.

Букет продрог огромный с розами,
Часы - скорее сдвиньте стрелочки...
Со снежной улицы, с морозу мы,
Официант, неси тарелочки!

Неси тарелочки с закусочкой,
Подай пять звёздочек бутылочку,
Сегодня я плачу за музычку,
Да не забудь про ложки-вилочки!

Рубашка светлая, крахмальная
И брюки тёмные со стрелочкой.
Хоть в месяц раз кутну нормально я,
В карман не ползая за мелочью.

Но вот и час пробил двенадцатый.
Заторопились падлы-стрелочки.
На Академика Вернадского
Живёт моя голуба-девочка.

Мы с расставаньем долго медлили,
Руки моей шугалась талия.
Друг друга сразу мы приметили,
Не говори мне «не такая я».

Не говори мне «не такая я»,
Гляди анфасом, а не профилем.
Всех «не таких» не упускаю я.
Меня напоишь утром кофеем.

* * * (1988)
Раньше были неразлучны,
А вчера мы спели песню:
Мне с тобой ужасно скучно,
Мне с тобой неинтересно.

Раньше спали, жрали вместе,
Покупать хотели доху.
А сегодня жаждем мести.
А сегодня - чтоб ты сдохла!

ЕШЁ РАЗ О КЛЕОПАТРЕ (1989)

Как спелый плод, упал на темя август...
Антонию по кумполу удар
Блистательно нанёс в Египте Август,
И аспид - Клеопатре лучший дар.

Достоинство спасли в тарелке фиги.
Позором не заляпан Птолемей.
И Август перед носом видит фиги,
Стремглав войдя в Священный Мавзолей.

Триумф мечты закончился в июле.
Здесь жёлтый Нил, а моря изумруд -
Крупинка соли. Мужественный Юлий,
Зачем тебя зарезал подлый Брут?

* * * (1988)
…Защити от крысы и помилуй
Н.Гумилёв

Из мешка пропало много риса,
Из кулька просыпана крупа.
По ночам приходит злая Крыса.
Крепкий сон давно уже пропал.
Вдруг забудусь, но глаза открою.
Может, явь, а может, это бред:
Злая Крыса под пол нору роет.
Камера. Решётка. Табурет…

МЫС ФЕОЛЕНТ (1991)

Лучше быть одному и смотреть на спокойное море.
И на горы смотреть. И не думать, что было, что стало.
Догорает заря. Меркнет солнце в рассеянном взоре.
И не жалит уже беспощадное, жёлтое жало.

Лучше быть одному и смотреть, как короткую ленту
Разрезают часы. Остывает прибрежная галька.
Фиолетовый мыс кто-то ночью назвал Феолентом,
И крылатая ночь скрыла пляж фиолетовой калькой.

Нужно встать и пойти. Но едва ли поднимешься с пледа.
Нужно встать и пойти. Только медь не нужна на прощанье.
Потому что гора в темноте совершает победу,
Постепенно лицу придавая свои очертанья.

 


ГЛАВНАЯ | 1 ТОМ | 2 ТОМ| 3 ТОМ | СОРОКОУСТ | ВСЯЧИНА| ВИДЕО
Copyright © Антология современной уральской поэзии