2
         
сальников рыжий кондрашов дозморов бурашников дрожащих кадикова
казарин аргутина исаченко киселева колобянин никулина нохрин
решетов санников туренко ягодинцева застырец тягунов ильенков

АНТОЛОГИЯ

СОВРЕМЕННОЙ УРАЛЬСКОЙ ПОЭЗИИ
 
3 ТОМ (2004-2011 гг.)
    ИЗДАТЕЛЬСТВО «Десять тысяч слов»  
  ЧЕЛЯБИНСК, 2011 г.  
     
   
   
         
   
   
 

НАТАЛИЯ СТАРОДУБЦЕВА

 

* * *
в тяжёлых поездах
напоминавших лодку
я выпила твой страх
обманывая водку
я верила усну
под кайфом самогона
но видела страну
из общего вагона
я думала успеть
пробраться городами
но города на треть
заполнены врагами
другая часть мертва
и по определенью
они теперь трава
утратившая зренье
они теперь не я
и мне их климат вреден
не выдавай меня
покуда не приедем
не предавай затем
что всё осталось в силе
и завтра будет пермь
вот там нас и убили

Деревянные письма (2006)

1
народ приходил в обед
на кухне как навсегда
стоял этот жёлтый свет
теперь его тоже нет
и я не вернусь сюда

не детство и не родство –
сплошной деревянный стол
второе окно светло
а третьего не дано
у ивы – корявый ствол

на кровь прилетает шмель
как будто она – нектар
но это – ненавсегда
проходишь шестой гектар
и падаешь как вода

2
в деревянных домах одиночество злее,
вдвое больше деревьев особенно двери
если долго смотреть – то откроются
так ведь
можно двигать предметы – с востока на запад
или с юга налево и на подоконник
не моргая при этом смотрю как покойник

3
вот дерево, а у тебя одно
на уме: хорошо, хорошо, что всё.
не будет качающихся тополей
а будет цепляться вверху трава
с какой стороны у тебя голова
я буду смотреть туда.

* * * (2006)
разве не в этом вина
тёплую кашу земли
пригоршнями хлебал
постную не солил

радостно и на грех
совестно как навзрыд
дай покажу тебе
где у меня болит

* * * (2006)
не аукнется семени
а забудешь уже как есть
это качество памяти
у молочного времени
пустяков не бывает:
шесть
из пяти
только памятники
ничего не останется
это млеко в тебе, мой брат,
потому и не боязно
и земля улыбается
и раскачивается в такт
уходящему поезду

Дитя (2007)

мол коротаешь сны
или запойно пал
дыры у тишины
буквами зашивал

будит внутри дитя
радостное собой
что ему до тебя
если нельзя с тобой

* * *
Я – о море в каблучке, о солёном.
Купи пандочку!
Сфотографируй меня в платье зелёном –
Поставь в рамочку.
Принеси мне из колибри кулончик
На тарелочку.
Мама твоя удивится точно:
Ну и девочка!
Ты пока не говори разным людям
(мама – скрейзила),
что мы друг друга совсем не любим,
а так... весело.

* * * (2008)
ты 14 раз
воевал на войне
ты замыливал глаз
и копался в говне
ты искал на луне
отпечаток лица
ты похож на отца

* * * (2007)
не торопи и после
если не заживёт
будет победоносным
маленький твой поход

присно а не вовеки
вовсе и не вослед
переходящим реки
броду на суше нет
что изучать изнанку
словно какой пустяк
жалости што ли жалко
или зачем ты так

* * * (2004)
О. Коркиной

не возжелай джедай жены чужого мужа
внутри неё давно свернулось молоко
как медленно внутри так медленно как нужно
вынашивая страх и собственный пин-код
она не уплывёт покачивая льдины
на берег выходя не выплюнет цингу
внутри неё давно вагоны или спины
которых как ни злись я вспомнить не могу
которые вросли в неё наполовину

* * * (2009)
И ни капельки даже
И уже ни к чему
Я пойму если скажет
И не скажет – пойму

В ожидании лета
У огромной зимы
Ничего кроме света
Не попросишь взаймы

* * * (2010)
У дочерей твоих
горькое молоко
выношено как стих
ломкое как стекло

комкая как слова
на острие стола
я возвратила вам
всё что не родила

села не в тот трамвай
не наточив ножи
ты не переживай
ты это пережил

* * * (2009)
Г.К.

тишина стопудова
а споткнёшься на ять
мне с тебя кроме слова
вот и нечего взять

не до жалости жаля
никакой не мужик
а вчерашняя Галя
лишь бы со свету сжить

поаукаешь с краю
и вернёшься бедой
я тебя понимаю
убивай, дорогой

* * * (2006)
Держись в стороне от колёсных пар,
От раненых лошадей.
Ложись на раскачивающийся шар
И медленно холодей.
Неправда, что совестно на свету
И радостна нищета:
Из всех половин выбираешь ту,
Которая и не та.
Не бойся – мы встретим его потом.
И скажем тогда ему:
Бутылка – пространство, кратное трём
И равное одному.

Смотри на вращающийся в окне,
вращающийся во мне
не стыдно не холодно вовсе снег
нет

* * * (2009)
будет загодя гадать
горе горевать
голоса не хватит звать
жизни – забывать

о слепая хатшепсут
мёртвая лилит
ноги к дому не несут
сердце не болит

* * * (2009)
сны у воды – льды
всё хорошо знать
не было бы нужды
шило на мы менять

а на воде – букв
а в голове – дыр
всё хорошо друг
где бы ты не был

* * * (2010)
да и ладно тебе
колупать эту бобу
есть и кров и обед
и уже слава богу

не гадай наперёд
или будет больнее
лишь того кто убьёт
а полюбишь сильнее

* * * (2010)
просто как дважды два
что ты понять не мог
не тереби слова
как носовой платок

не торопи туда
где не рассмотришь сна
вот и твоя вода
не достаёт до дна

* * * (2010)
Станет пухом земля
И стоят налегке
И кричат тополя
На своём языке

На моём на чужом
Диалекте вины
Это был и не дом
А четыре стены

Не осиновый кол
Из серебряных пуль
И не гроб и не стол
Не июнь не июль

Не июль не смотри
Теребит как гастрит
Это жалость внутри
А умрёшь не болит

* * * (2010)
Сукровица родная,
Жалостлив твой обет.
Что я ещё не знаю,
Милая, о тебе.

Снишься наполовину
И не запомнишь сна.
Брошен да не покинут,
Выпит да не до дна.

Легче 5 лет за кражу
Или кого убить.
Я не скучаю даже,
Я не могу забыть.

* * * (2010)
мне хорошо: ты
где-то как дома
перетерпев стыд
круглая кома
сверху икона и
снежная вата
ни телефона и
ни автомата

* * *
теплее будет но потом
как у котёнка под хвостом
как у ребёнка изнутри
пока же просто не смотри
не думай если и наврёшь
зимой в садах немало лёш
а в городах светло пока
вещает СГТРК
горят витрины впереди
торчат соски твоей груди
и люди длинные как сны
идут на похороны

* * *
Мэри Попинс, мое одинокое детство,
Ты не можешь курить и бухать «Зверобой», –
Синеглазые феи приходят погреться,
Выпить чай с молоком, увести за собой.
Ты не смеешь беседовать с мамой, – известно,
Или стряпать печенье на девять персон;
И уже нужно спрятать под старое кресло
Узконосые туфли и чопорный зонт.
А потом... погоди, перемою посуду, –
Провожу тебя, выведу в полночь двора.
Только путь не решён и постыла простуда,
Только пуговиц свет – до утра, до утра...

* * * (2006)
Е.Т.

Плывут ночные косяки,
Полсрока я гашу бычки
В ладони.

Ты говоришь, она тебя
убила. Это всё фигня –
не помню.

А впрочем, что и ожидать:
Беременная ею мать –
На зоне.

Её придурковатый дед
Ещё мотает сорок лет,
Хоть помер.

Она
да разве в этом суть
прости её за что-нибудь
и кроме

* * *
Сдурела, меняла купоны.
На улице дышится.
Теряла твои телефоны,
И повесть не пишется.
Глазела упрямо на стены
(ты лезешь из свитера):
картинки, неправды, елены
и фотки из Питера.
Тагильские фишки: стреляться
И жить себе. Разные?
Я помню твои одеяльца
И пальчики грязные.
Скучала. Курила у морга.
Пропахла, наверное,
Дождями, – и это надолго.
Смешные. И верные.

NOSTOS ANTIQUUS

Не горюй, очень скоро придём к берегам покорённых,
Будем, да, собирать их оливы и пить виноград.
Женщин их, волооких, немыслимо смуглых и стройных, –
Тоже пить, и грустить, и дарить себя всем им подряд.
Вот увидишь, мы выстроим флот и придумаем север,
Остальное домыслят за нас, остальное не в счёт.
Мы уснём, и приснится нам бархатный розовый клевер,
Потому что он, кажется, больше нигде не растёт.

 

 

Стародубцева Наталия Сергеевна родилась в 1979 г. в городе Шимановске Амурской области. В 1986 г. вместе с семьей переехала в Нижний Тагил. Окончила Нижнетагильский педагогический институт по специальности «филология». В настоящее время работает в ОАО «Научно-производственная корпорация «Уралвагонзавод». Первая поэтическая публикация – в городской газете «Горный край» (1997). Публиковалась в журналах «Урал», «Уральская новь», «Вавилон», «Интерпоэзия» (Нью-Йорк), антологиях «Anthology of contemporary russian women poets» (США), сборнике «Анатомия ангела» (Москва). В 2000 г. стала победителем Всероссийского литературного конкурса «Дебют» (номинация «Поэзия»). Лауреат фестиваля «Урал-Транзит» (Челябинск, 2003). В 2006 г. получила стипендию министерства культуры Свердловской области. Курировала поэтическую серию «Контрабанда», выходившую в издательстве «Союз». Автор сборников «Китайская скрипка» (2000), «Опунция овата» (2002), «Из общего вагона» (2006). Участница второго тома «Антологии современной уральской поэзии». Живёт в Нижнем Тагиле.


Валентина Полухина (Лондон) о стихах Н.Стародубцевой:

В идущем потоке молодых поэтов очень рано засияло имя Натальи Стародубцевой: в 2000 году она получила премию «Дебют», а в 2001 году её стихи были впервые переведены на английский. Её поэтический мир населяют все личные местоимения, однако смысловым центром часто является авторское «я». Это лирическое «я» свободной и сильной личности («я выпила твой страх»; «я не вернусь сюда»), склонной к самоиронии. Если «я это рифма к ты», то и «ты» можно восстановить по стихам как храброго человека («ты 14 раз/воевал на войне») с богатым воображением («ты искал на луне/отпечатки лица»). Связь между «я» и «ты» варьируется от схожего до контраста. Их соотнесение усилено общей сюжетной линией — интеграцией индивидуального в общее: «я» и «ты» обозревают страну «из общего вагона». Сюжеты её стихов не отличаются большим разнообразием, мы не найдем в них метафизически-отвлеченных тем. Перед нами мир конкретных видимых людей: народ, пьющий самогонку и живущий в деревянных домах, где «одиночество злее», а нищета радостней. Простонародность даёт себя услышать и в словаре («фигня, нагишом»): в разговорных выражениях («зачем ты так», «да ладно тебе»), в использовании уменьшительных суффиксов («пандочку», «рамочку», «кулончик»), и даже в синтаксическом параллелизме смешанном с антитетическим («Я пойму, если скажет/и не скажет — пойму»). На этом фоне особенно заметно пристрастие поэта к иностранным словам («скрейзила», «киндер», «пейджеры» и др.), как и деэстетизация стихов средствами вульгарной лексики («копался в говне», пах). Но именно разнообразие лингвистических пластов указывает нам, что поэт изначально пользуется языковой памятью и служит языку. Язык в стихах похож на предметы: слова можно комкать, теребить, «как носовой платок», а «дыры у тишины/буквами зашивал». Музыкальность стихов Стародубцевой сродни фольклорной, её сопровождает исповедальный тон, нередко нарушаемый интонационными сдвигами. Отрицание венчает многие стихи поэтессы, оно как бы сводит разъединённое («мы друг друга не любим,/а так…весело»; «я возвратила вам/всё, что не родила»). Как редкие драгоценные камни, стихи украшают метафоры, увеличивая горизонт обозрения своим разнообразием: атрибутивные («у молочного времени»), глагольные («земля улыбается»), именные («кашу земли»). Рифмы не привлекают к себе внимания, но, приглядевшись, замечаешь, что они вступают в связь со смыслом и вызывают ассоциации с тропами («мертва/трава», «в силе/убили», «навзрыд/болит»). Эти рифмы-метафоры увеличивают экономию мысли и уводят вглубь её. Стародубцевой удались многие стихи, но есть и необязательные, к нашему удовольствию, не включенные в Антологию.


ГЛАВНАЯ | 1 ТОМ | 2 ТОМ| 3 ТОМ | СОРОКОУСТ | ВСЯЧИНА| ВИДЕО
Copyright © Антология современной уральской поэзии

 

 

 

 

 

 

 

ыков