РОМАН ТЯГУНОВ
Тягунов Роман Львович родился в 1962 в Свердловске, публиковался в альманахе «Истоки», журнале «Урал» и самиздате, проживает в Екатеринбурге.
* * * (1991)
Всё - зеркало, всё - свет, всё - отраженье.
Я - цель, И - путь, Т - средство, Ы - движенье
В кругу шыпящих просыпаться спящим
Без страха И, без И, без выраженья
«Оборони мя от чюжаго круга,
От недруга, от яда, от недуга.
От сих до сих я наполняю стих:
Пью за себя, за всех, за пятый угол.
Обереги мя от дурнаго глаза,
От азбуки, от буки, от заразы.
Иди от СИХ: я - идиот, ты - псих.
Безумцы принимают ум за разум.»
Ё - зеркало, М - свет, Я - отраженье.
Не двинуться, не сделав одолженья
Тому-другому: оба - Иеговы
Без имени, без мя, без продолженья...
...юродивый баюкает благое.
Всё - зеркало. Но зеркало не всё.
* * * (1991)
над всеми довлеет
То место Тот век
все люди Евреи
адын человек
Пространство и Время
стоят у Дверей
все люди Евреи
адын не еврей
Шестого Июня
три четверти Дня
не я говорю
но пославший меня
все люди Евреи
все выйдут на Брег
сон в руку и в Реку
плыви имярек
все люди Евреи
прости мне господь
ИХ стихотворенья
ИХ бренную плоть
* * * (1989)
не надо ждать первой получки чтобы поесть
когда ты доходишь до ручки значит ты есть
это не сон летаргия
это не мы а другие
враги нам приносят добрую весть
не надо ждать первого слова чтобы уснуть
оно не дороже второго цель это путь
я ничего не теряю
я за тобой повторяю
я помню одно только слово забудь
* * * (1990)
В смоле и северном пуху
Валяя ваньку, феньку, дыню -
Я предан русскому стиху,
Огню и дыму.
На азиатский мой разрез
Слетелись вороны, вороны,
А ванька слушает да ест
В лучах авроры.
Ушли под воду поезда,
На льдинах - золотые шкурки...
«Гори, гори твоя звезда!» -
Поют мне чурки.
На языке глухонемых
Превосходящего потока
Читаю: «Друг степей калмык...»
И он с Востока!
Арап, кацап, кухаркин сын
Рвут золотую треуголку;
Швы красной взлётной полосы
Свистят вдогонку:
Махнёшь напра - посеешь зло,
Махнёшь нале - утратишь веру...
Я треугольное крыло
Подставил ветру.
Гори, столыпинский вагон!
На север лётчиков вербуют.
Сначала дым, потом огонь
Меня обует.
* * * (1991)
не оставляй следов
открытого огня
на донышке со льдом
не оставляй меня
не оставляй меня
наедине со мной
зеркального огня
не вынесет сын мой
а я не избегу
и ты не избежишь
на этом берегу
смерть побеждает жизнь
жизнь побеждает смерть
на берегу другом
огонь вода и медь
оставлены врагом
под тучей грозовой
совсем без ничего
по образу его
под обием его
ему не избежать
небесного огня
я не умею ждать
не оставляй меня
я не умею жить
я не в своём уме
мне голову кружыт
единственный момент
когда средь бела дня
я предвещаю ночь
не оставляй меня
оставь себя со мной
оставь наедине
с поверхностью воды
тебе и только мне
видны твои следы
огонь вода и медь
нас переходят вброд
чем побеждает меч
читай наоборот
огнём крести мечом
куда вода течёт
за левое плечо
за правое плечо
вот бог а вот порог
без дыма нет огня
вот рот а вот парок
не оставляй меня
не оставляй меня
во имя без любви
бог любит тень инь ян
под лёд над буквой И
бог любит под гармонь
под чистую ладонь
под зорную трубу
фиксируя во лбу
читая ТЕНИНЕТ
по кругу враГНЕВраг
твой гнев и мой ответ
не агнец но дурак
НА ДНЕ читай НАД НЕ
круг ДЕМОН круг НО МЕДЬ
Я БЕС СЕБЯ и мне
нельзя тебя иметь
читаю РАДЫРА
читаю АНЕУМ
Ж выпало И град
по слову твоему
лёг камень лёг не мак
на камень иней лёг
кресты во всех домах
вода свернулась в лёд
везде везде везде
следы следы следы
очнёшься на звезде
труба табак и дым
МЫДЫМ МЫДЫМ МЫДЫМ
ХУДЫМ ИДИ ХУДЫМ
ЕРЬ ЕСЬ ВЕРЬ ЕСЬ В ЕРЬ ЕСЬ
ТЫ ТУТ НЕ ТАМ А ЗДЕСЬ
куда вода течёт
куда следы ведут
не знаю Я не в счёт
А ЭТО ТАМ И ТУТ
чтоб не нашли твой след
я имя поменял
единственный ответ
НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ
не оставляй меня
не оставляй меня
Всего-то и делов:
Не оставлять следов
* * * (1993)
Ты неотразима,
Русская земля.
Похороны Зины.
Третье февраля.
* * * (1990)
Кто суперстар, кто лишь ефрейтор,
Но он лишает сна еврея,
Не фильтровавшего базар:
«Россия. Лета. Лотерея».
Как Сади некогда сказал:
«Мой Кайф» - хоть умный, но вокзал.
Слеза Виталия Кальпиди
В России больше, чем в глазах.»
Аллах Акбар! Велик Любитель,
Назвавший время и обитель
Кристаллизации основ
Из снов, попавших в вытрезвитель.
Случаен зритель Тягунов.
Случайна вытяжка из снов.
Случайность как закономерность
Определяется вне слов.
Узлом завязанные - верность,
Размерность, камерность и ревность -
Идут на дно... Из двух одно
Число всплывает на поверхность.
Второе там давным-давно.
Окрестность слова «полотно»:
Нож, скатерть, яблоко, дорога,
Мужчина, женщина, оно.
Он-, -о,о-, -но- четыре слога.
Три буквы - много. Две - так много,
Что растворят любой букварь
Во искупленье диалога.
* * * (1993)
Россия - родина слонов,
Велосипедов, бумерангов...
В любой стране иного ранга
Не мог родиться Иванов.
Россия в поисках врага:
Привычка выросла в обычай.
Почуя лёгкую добычу -
Зверь опустил к земле рога.
Россия! Родина!.. слонов,
велосипедов, водорода...
Что ни любовь - любовь до гроба.
Что ни поэт - то Тягунов.
* * * (1993)
Виноградники Господа Бога
И в конце И в начале Пути
И в конце И в начале Дорога
к Виноградарю можно прийти
Путь Дорога от Слова до Слова
Избежит телеграфной сети
в сердце Плотника кровь Рыболова
И в конце И в начале Пути
* * * (1993)
Любимая, не бойся ничего:
Лишь Гнев Господен страшен человеку.
Нам дважды не войти в одну и ту же реку,
Пока мы любим Бога одного.
* * * (1983)
В библиотеке имени меня
Несовершенство прогибает доски.
Кариатиды города Свердловска
Свободным членом делают наброски
На злобу дня: по улицам Свердловска
Гомер ведёт Троянского Коня
В библиотеку имени меня.
В библиотеку имени меня
Записывают только сумасшедших.
Они горды своим несовершенством:
Читая снизу-вверх и против шерсти,
Жгут мои книги, греясь у огня
Библиотеки имени меня.
Библиотека имени меня
Стоит внутри моей библиотеки.
Здесь выступают правильные греки:
Круги, квадраты, алефы, омеги
Внутри себя вычерчивают греки
И за руки ведут своих ребят
В библиотеку имени меня...
Внутри коня горят библиотеки.
* * * (1983)
Колокола, глаголы, бумеранги...
Звук вышел из себя и из Неё:
Мы исчезаем, если узнаём,
Что нам вдвоём не обмануть объём
Вне папиросной розовой бумаги.
Ангина. Книгами набиты сны и печи.
Речь не звучит. Проглочены ключи.
Слух голоден и жаден до предтечи.
Лепечет доктор: «Скоро станет легче...»
Молчи!
Я в медный дым топор всадил с размаха!
И снизошёл до Млечного Пути -
Лети обратно Бешеный Мотив,
Что нам ангина! - доктор знал и тиф!
Исход летален. Мы садимся в лифт
Из папиросной розовой бумаги.
* * * (1986)
Стихи выходят из подполья.
Им больше нечего терять.
Стихи выводят в чисто поле,
Чтоб в чистом поле расстрелять.
Стихи выходят из подполья,
Из-под пера и топора...
Пришла пора ломать дреколье
И грянуть громкое «ура!» -
На радость тихому тирану.
Он не прикажет долго жить.
Он вынет фигу из кармана:
Тираны поздно или рано
Меняют фиги на ножи.
Жить не по лжи.
Жить в чистом поле,
Где маршируют под ружьём
Друзья, которые запомнят
Стихи, которые мы ждём.
* * * (1983)
В Михайловском зима перерастает в осень.
Две гирьки часовых ложатся на весы:
Ка-ча-ют-ся себе, стихов от прозы просят,
А на цепях висят сторожевые псы.
О лунный циферблат! Мы не в своей тарелке:
Нам сахарная кость, что ось железных лет.
Давно прошедший век процеживают стрелки:
Вот - Парус, вот - Дантес...
А Пушкина всё нет.
Блажен, кто посетил. Декабрьское восстанье.
Парад взлетевших звёзд и сбившихся планет!
Трещит зелёный лёд. Мундиры. Танцы. Стансы.
Империя. Помост!
А Пушкина всё нет.
И снова холода. Дымящиеся кружки
Застыли на весу чуть выше эполет:
Благословим друзей и юность! Где же Пушкин?
Державин сходит в гроб...
А Пушкина всё нет.
Мы уловили смысл падежных окончаний,
Полёта ритма, рифм: мы взвесили тома
На площадях Москвы, на северных причалах
Без гирек часовых... Вернёмся же к началу:
Нет времени. Сна нет. В Михайловском зима...
* * * (1984)
Матерей не приносят в подоле.
Праяйцом окольцован петух.
Близнецов набирают из двух
Пар, родившихся в поле и доме.
Жить бесполо мир начал задолго
До того, как из чувства и долга
В ледяные ладони Мадонны
Я вложил свои голос и слух.
* * * (1984)
Невесты опускают руки.
Столб поднимается к черте,
Где безголовая старуха,
Эквилибрируя на брюхе,
Щекочет ноздри темноте.
Дым погружается в отверстье,
Внутри кружится голова,
Обрядшая пустое место...
Канатик рвётся -!- в неизвестность,
Поджав молочные слова.
Система вечная, земная
Кроит дюралевый топор:
Невесты ахнут, узнавая
В упавшем лётчике Ивана,
И - обнажатся до сих пор.
* * * (1984)
Мне в детстве крикнули: «Смотри! -
Над Волгой иволга горит!»
С тех пор я ненавижу слово,
Растёкшееся по длине,
По вертикали, по спине
Того, кто выпятил при мне
Трёхмерную первооснову.
Но человек не виноват,
Употребляя все слова,
Которые пришли к нему
И, выйдя через задний ум,
Образовали атмосферу,
Включающую птичий крик,
Новорождённый, суеверный...
Я выключаю их - и дверью
Прихлопываю свой язык.
С тех пор я ненавижу слово.
* * * (1983)
Я не уверен, но надеюсь,
Что , если вдруг случится Вдруг, -
Ни за идею, ни за деньги
Ты не предашь меня, мой друг.
Не возражай. Хлебни напитка
Густых, голодных, зимних трав:
Сон - это пытка. И попытка
Не выяснять, кто был неправ.
Пади! Заройся в снег глубокий.
Пади! Свернись в цветной клубок.
Пусть над тобою воют волки:
Ты спишь и веришь, Сон глубок.
Да, снег глубок. Твоя улыбка
Оттает прошлою весной,
Не-знавшей, что такое пытка,
За-бывшей, что такое сон.
Пади! Узнай мои тревоги
С неимоверной высоты -
Проголодавшиеся волки
Поджали конские хвосты,
Природа лжёт, как сивый мерин...
И, чтоб продлилась жизнь моя,
Я ночью должен быть уверен.
Что утром в ней увижу я?
Цветные сны. Святые муки
За чёрно-белые стихи.
Грехи мои перезимуют
И заработают бронхит
На ледяной бескровной почве
Непонимания причин.
Молчи! Молчи! Пусть зверь лопочет,
Пусть дети плачут на печи,
Впадая в сон... Впадаю в ересь.
Клубочек катится из рук...
Я не уверен. Но надеюсь.
Что не предам тебя, мой друг.
* * * (1985)
По-новому мыслить нельзя.
Меня убеждают в обратном.
Но я повторю многократно:
ПО-НОВОМУ МЫСЛИТЬ НЕЛЬЗЯ.
Друзья, неужели нельзя
Скользить по привычной дороге
И думать - чем думают ноги,
По этой дороге скользя?
Все мысли взяты напрокат
У лыжника двух параллелей:
Мы пересеченьем болели,
А он уходил на закат.
Я рад, что иду вслед за ним:
Мы пересекаемся в точке,
Где думаем поодиночке -
Туда ли мы оба скользим?
Сто зим, как дела на мази.
Так нужно ли нам отреченье -
Ведь этому пересеченью
Сто лет и тем более зим.
И снег, и направленный взрыв
Направлены так же - обратно,
Как мысли, исчезнув стократно,
Вернутся, слова повторив:
ЯМЩИК, НЕ ГОНИ ЛОШАДЕЙ!
Ни слово, ни мысль неповинны
В повторе другой половиной
«Ямщик, не гони лошадей...»
Тебе не хватает людей,
Ямщик, краснобай, передвижник,
Подумай, чем думает лыжник -
Подкинь ему новых людей!
Гудёт средь лугов и лесов
Солидное изобретенье...
Но я не боюсь повторенья:
Доедет ли то колесо?
Конечно, понятен порыв
По-новому мыслить, иначе -
Иначе решим ли задачу,
И снег, и направленный взрыв?
Так нужно ли нам... Повторяю
Ошибки... Все мысли взяты...
Когда переходишь на «ты»,
То «вы» красоты не теряет.
Скользя там, где было нельзя,
Нельзя не подумать, как прежде,
Что думают ноги, в надежде,
Что думать ногами нельзя.
* * * (1987)
Александру Ерёменко
Да здравствуют годы застоя!
Да здравствует место пустое!
Да здравствует старая дева,
Достойная кисти достойной!
Когда я бутылкой масандры,
Украденной у Александра,
Приветствую фракцию левых -
Мне видится светлое завтра:
Кремлёвские звёзды и ели,
Ворота размера газели,
В которых малиновый евнух
Варит отворотное зелье...
История есть непристойность.
Сравнение это пустое.
Как наши бутылки, как ревность
К любимой эпохи застоя.
* * * (1987)
Е. Ермаковой
Где Гильберт отлучён, там Буридан приближен.
К тому, что я считал бессонницей, числом,
Относятся: число, бессонница и лыжи
Для девушки с веслом.
Что девушке весло, когда нет очевидца?
Она лежит в снегу ногами к двум стогам:
В одном весло торчит, в другом торчит девица,
Принявшая сто грамм.
Где голь, там алкоголь. Подробности излишни.
Девица поняла - нет жизни без весла!
Но девушка встаёт и надевает лыжи,
Которым несть числа.
Они бегут к веслу, они ломают руки.
О чётное число! - их двое, стог - один.
Безумный Буридан определил разлуку,
Как встречу двух ундин.
Ундина - слово для абстрактных обобщений:
Девица, девка, бля и девушка... Весло,
Бля, девку, два нуля - изъять из обращенья
По первое число.
Мой текст незавершён, да и незавершаем.
Обосновать бы снег и пашню основать,
Где каждый для себя по-своему решает -
Что площадь, что кровать.
От Сумерек Богов до Ветхого Завета
Я буду петь для Вас на птичьем языке:
За кем идёт поэт - за краем или светом?
На что живёт поэт - надеждою? на - это?
На что идёт поэт, идущий на поэта
С базукою в руке? С гвоздикою в руке?
В моём столе - ни слова о стволе,
Гвоздичном масле, оружейном смысле...
Всё - о безумстве, девушке, осле -
Трёх вёслах, что над пашнею зависли.
... две девушки весло ломают на две части.
Не надо быть ослом, чтоб не понять причин:
Что женщине число? - Все женщины несчастны.
Пусть девушка торчит!
* * * (1988)
Ев. Ройзману
Творог и творог. Ворог и варяг.
По-гречески со мною говорят.
Я с ними говорю наоборот.
Варяг и ворог. Творог и творог.
Есть вариант: со мной не говорят.
Мной или мною? «Ю» пошла на «ВЫ».
Ты, безусловно, тоже вариант.
Есть оборот: берёт из головы.
Есть оборот: и пуля не берёт.
Берёт иль не берёт? Здесь «Ь»
Пришёл на смену «И». Его черёд.
«ТД» - твердыня. Денежный признак.
Есть вариант, что ты пошёл на «Ю».
«Ю» - это север. Коэффициент.
«ТЫ» - твёрдый признак. Это - признаю.
Без вариантов. Дай мне под процент.
Вот в чём проблема: даст или не даст.
Мой «васистдас» то мягок, то нетвёрд.
Штык не боится. Пуля не продаст.
Свинья не выдаст. Женщина не врёт.
Два варианта: время и глагол.
Один-прокол; он там, где слово “штык”
Нанёс удар «боится»... Два-прокол;
Не штык, а «слово». Слово - это стык.
Свинья и я вскрываем свежий пласт:
(Свинья - она. Она идёт вперёд)
Свинья не выдаст. Пуля не продаст.
Штык не боится. Женщина не врёт.
Мужская рифма двадцать восемь раз
(Я поясню - семь строф, последний слог)
Не продала и дальше не продаст.
А Бог воздаст по первое число.
Свинья и я. Мужчина и свинья.
Одна семья. Возможен оборот:
Она не хочет. Хочет её «я».
Мужчина выдаст. Женщина соврёт.
Обратный путь - не лучший вариант.
Варяг и ворог. Творог и творог.
Варяг мне друг, а творог провиант.
Остался ворог - безударный слог.
Остались «ВЫ», «ТД», «И», «Ь».
За мной остался предпоследний ход.
Твой «ТВО» обрезан, краток, но я зна-
«Ю» выплывает - выплывет и «J».
Вот и приплыли. Грек, варяг, еврей.
Так говорят в народе. Говорят,
Что в декабре становишься добрей.
Последний путь - не худший вариант.
(Я поясню: семь бед - один ответ.)
«Я» после «Ю» не тянет. Слово «тэн»
В английском означает десять «нет».
«Э» перед нами. Между нами «N».
Перевернём, вернёмся на своя -
тринадцать строф закончим буквой “И”,
«Ю» это «ТЫ», «ВЫ» ЭТО «Ю». А «Я»
Вновь разделён с «Ю» алефом твоим.
Еврей и грек. Евгей, варяг и ггек.
«Г» это «Р». «Я» между ними. Мы
Имеем общий смысл. «А», имярек,
есть признак амбы, атомной зимы.
Перевернём, поставим на попа:
Любой из нас становится добрей,
Когда увидит А) что это «»,
Когда услышит В) что он еврей.
* * * (1988)
Что я нашёл в ночном горшке? -
Причину, форму, содержание,
Оригинальность, подражание,
Вкус, запах, цвет, кота в мешке -
Что я нашёл в ночном горшке?
Поэзия эпохи Тан
Причину путает со следствием.
И мы решили с другом слесарем
Пройтись по ленинским местам.
Но друг ушёл в Афганистан.
В какую форму влить в песок?
Распотрошить какое чучело?
Меня всю жизнь не совесть мучила,
А стыд за порванный носок,
Откуда тёк сухой песок.
Из рукава росла трава
И наполняла содержанием
Пустой желудок каторжанина.
Допустим, Родина права. -
Откуда красная трава?
«Воюйте Беломорканал», -
Так говорил курильщик опия.
Афганистан - плохая копия.
Мой друг - большой оригинал.
Он курит «Беломорканал».
Он подражает тем глупцам,
Что не боятся опоздания
И на песке возводят здания.
Хочу быть честным до конца:
Я не оспоривал глупца.
Закономерен ли итог?
Мы переходим в наступление.
Ведь в сорок пятом томе Ленина
Засушен аленький цветок...
Войдём в очередной виток:
Восток - цветущая спираль.
Москва, беременная западом,
Даёт реакцию на запахи.
Напрашивается мораль:
Купите женщине спираль!
Моя страна вошла во вкус.
За что такое счастье выпало!
Я не нашёл другого выхода,
Как обречённо сесть под куст.
Мой друг запомнил этот вкус.
Что он нашёл в ночном горшке?
Кишка тонка? Зови пожарника:
Вода процентным содержанием
Окажет честь любой кишке.
Стихи горят в ночном горшке!
Кота в мешке не утаишь.
Когда массовики-затейники
Решили заменить сантехнику,
Мой слесарь показал им шиш:
«Меняю опий на гашиш!»
Здесь ни при чём Эпоха Тан.
Я ощущаю неестественность
Того, что ВСЕ несут ответственность.
Здесь ни при чём Афганистан.
Настанет срок - все будем там.
Не игнорируя общественность,
Я пронесу свою наследственность
По самым ленинским местам.
Сухим не выйти из воды -
Они стоят по горло в честности.
На берегу вставные челюсти
Не могут разомкнуть ряды,
Чтоб пропустить глоток воды.
